Буддизм

Не впадая ни в «у», ни в «му»,

кто сможет присоединиться к мастеру?

Тогда как другие стараются подняться,

подняться над уровнем,

Он, единый со всем, спокойно сидит у огня.

Ярмарка закончилась. Как великая река наконец вливается в океан, не оставляя позади никакого следа, так и зрелый мастер дзэн забывает все свои заслуги и достижения, как будто возвращаясь к прежнему состоянию блаженного неведенья. Толстопузый Осе, завершив поиски пропавшего быка, идет иа базар босиком, с открытой грудью. Его вид символизирует духовную обнаженность. Однако, к вашему удивлению, вы можете обнаружить, что он несет в ведре немного вина и, пожалуй, что-то еще, Старый Току сан, великий мастер дзэн, однажды ошибся временем и пришел в столовую со своими, чашами. Сэппо (тогда кухонный мастер, а впоследствии сам великий мастер дзэн) сказал: «Еще не звонил колокол на обед, зачем вы пришли?» Токусан кивнул, как бы говоря; «Вот что? Понимаю...» - и вернулся в свою комнату. Эта история легла в основу знаменитого коана. В годы своего расцвета Токусан был энергичным человеком, известным тем, что пользовался палкой, побуждаемый своим духом дзэн. А теперь он стал спокойным, подобно Тихому Океану.

У огня сидит старик, кажется, что он уже почти впал в детстг во, у него слезятся глаза и течет из носа. Но внезапно он зовет. своего приятеля н идет с ним в сад, вместе они принимаются наполнять колодец снегом. Они энергично носят снег со двора в ведрах на коромыслах. Их упорство в этой безнадежной задаче просто смешно, но они продолжают свое дело.

Старик дает совет покинутому всеми молодому человеку, предлагает ему руку помощи. Некоторые из старших монахов, возможно, сделают ему замечание: «Этот малый украл деньги в компании, где работает его отец, и безрассудно промотал их. Семья лишила его наследства, и он попал в тюрьму. Даже когда он посещал нас, он выманивал деньги и вещи у посетителей своей бойкой болтовней. Однажды он прокрался в помещение для больных монахов и украл их деньги с другими вещами. Оказывать ему помощь - все равно, что бросить деньги в море». Старик кивает головой, но говорит: «Это все же неплохой человек. Я жду его обращения. Если он будет продолжать вести себя так, как сейчас, он плохо кончит. А что касается небольшой суммы денег, то это неважно. Сейчас он больше всего нуждается в доброте других люден. Мне безразлична теория моралистов о том, что если я дам ему хоть немного денег, что я, кстати, и делаю, - я буду способствовать  его разложению. Это холодная теория, и я с ней не согласен. Несколько лет назад прокладывали туннель и обнаружили глубокую расщелину; казалось, она поглотит весь цемент, который можно туда влить; она была подобна бездне, и заполнить ее казалось невозможным. Строители готовы были впасть в отчаяние, однако, не желая признать себя побежденными, они продолжали работу и в конце концов добились успеха. Если сейчас я повернусь спиной к этому человеку, он навсегда погибнет».

Старец произносит наизусть изречение: «И грех, и благословение пусты. Змея глотает лягушку. Жаба поедает червей. Ястреб питается воробьями. Фазан ест змей. Кот ловит мышей. Большая рыба пожирает мелких. И все оказывается в порядке. Монах, нарушивший предписание, не попадет в ад».

Ободренные его словами и свободными манерами, некоторые молодые монахи, знакомые с современной беллетристикой, повторяют другое дзэнское изречение: «Сами страсти - это бодцхи». Подобно современным авторам, они утверждают, что Шакьямуни Будда просто вбил себе в голову гвоздь. И, поскольку необходимо дать страстям полную свободу, монахи могут позволить себе все, что им вздумается. Но они слышат в ответ: «Тут вы совершаете большую ошибку, и вот по какой причине. Каждая ваша нэн-мысль вызывает определенное действие. Это карма. Доброе намерение в настоящий момент оставляет вас в хорошем состоянии ума, дурная мысль увеличивает ваши дурные импульсы. Всякое действие имеет свои результаты. Вы поднимаете руку, делаете шаг, и эти действия управляют Великим Зеркалом Мудрости вашего ума. Закон причинности точен и суров. Он настолько беспощаден, что вы должны покорно склонить перед ним голову, как во время воздушного полета. Вы должны шагать тихо, как если бы находились в присутствии Его Величества императора. Не давайте одурачить себя писателям. Они могут иметь широкий круг обожателей, но где же их зрелость?»

Кажется, что перед нами почти слабоумный старик, но, дойдя до этого пункта, он внезапно становится воплощением бодрости.

«Не впадая ни в «у», ни в «му», кто может присоединиться к мастеру?» Здесь «у» означает форму (хэн), а «му» —пустоту (се). Изучающий не пребывает ни в форме, ни в пустоте. Однако, занятый деятельностью в обычном мире явлений, он не покидает сферы Реального.

«Тогда как другие стараются подняться, подняться над уровнем»-. В начале практики дзэн изучающий совершал невозможные усилия, чтобы отличиться, ему хотелось явно выделиться нз толпы, и его борьба была необыкновенно упорной. Однако теперь «он, единый со всеми, спокойно сндит у огня». В зрелости все сливается воедино. Борьба позади. Не то, чтобы он был лишен духовности: он поднялся над нею. Вот он спокойно сиднт у огня; старик, у которого течет из носа; он забыл о дзэн и обо всем подобном. Но если вы тщательно понаблюдаете за ним, за его случайными и, по-вндимому, тривиальными действиями, вы обнаружите, как они гармоничны, как выдержаны, Вы достигаете этого состояния спокойной зрелости благодаря повторению Цикла - от Первого Порядка ко Второму, к Третьему, Четвертому, Пятому, а затем благодаря возвращению еще раз к Первому Порядку. С каждым повторением каждый порядок углубляется, становится более зрелым. Третий Порядок, который можно считать базой вашей обычной жизни, обогащается переживаниями Четвертого и Пятого Порядков, а также Первого и Второго, Практика идет вперед благодаря повторениям каждого порядка независимо от других, ибо любой из них имеет собственный индивидуальный характер,

Мы закончим эту книгу известным эпизодом из истории дзэн. Шестой патриарх по имени Эно, когда ему было три года, потерял отца', они с матерью остались в нищете. Когда Эио подрос, он стал зарабатывать на жизнь продажей дров на рынке. Как-то он принес дрова в лавку торговца и, уходя, услышал повторявшуюся вслух сутру. Повторявший дошел до места: «Не пребывая ни в чем, дай уму действовать», и в этот момент Эно пережил внезапное просветление. (В японском переводе текст звучит так: «о мусе дзю ни се го син», т.е. «пусть он не пребывает ни в чем и порождает ум»), Эно спросил, как называется сутра, и получил ответ, что это «Алмазная сутра», что читавшему ее подарил Пятый патриарх. Эно сейчас же решил пойти к этому великому мастеру дзэн и увидеть его. Люди дали ему десять золотых таэлей на пропитание матерн во время его отсутствия. От его города в провинции Гуандун на юге Китая до Вонгми на севере, где жил Пятый патриарх, было более тысячи ли, Эно проделал весь путь менее чем за тридцать дней и засвидетельствовал свое почтение Пятому патриарху. Тот спросил его, откуда он пришел и что надеется получить, Эно отвечал: «Я простой человек из Сунчжоу в Гуандуне. пришел издалека выразить свое почтение вам, и я не прошу ничего, кроме состояния Будды». «Ты - уроженец горного юга, дикой страны, - сказал Пятый патриарх, - как можешь ты ожидать, что станешь Буддой?» Эно сказал: «Хотя в местонахождении людей существует сервер и юг, в природе Будды нет ни севера, ни юга». Патриарх и Эно обменялись еще несколькими вопросами и ответами, и Пятый патриарх понял, что Эно является потенциально великой личностью дззн. «Этот варвар обладает слишком уж блестящим умом. Больше не говори ничего. Ступай в домик, где очищают рис, иработай там».

Эно остался у Пятого патриарха на восемь месяцев и за это короткое время завершил свою практику дзэн. Он был природным гением дзэн. Однажды ночью, в третью стражу, Пятый патриарх позвал Эно в свою комнату и передал ему дхарму, вручив одновременно одеяние и чашу, которые передавались из рук в руки сменявшими друг друга патриархами от самого Бодхи-дхармы. Учитель сказал Эно, чтобы тот удалился в уединенное место и культивировал Святое состояние Будды в течение десяти лет, прежде чем вступить в деятельную жизнь в качестве Шестого Патриарха.

Эно оставил Пятого патриарха и отправился на юг с одеянием и чашей. Среди монахов Пятого патриарха возникло великое смятение, когда оии узиали, что одеяние, символ учения Будды, унес мирянин, который несколько месяцев назад случайно появился в монастыре и на которого они почти не обращали внимания. Для их непросветленных глаз одеяние и учение Будды имели самостоятельную ценность. Все были сильно возбуждены, и несколько сот из них устремились в погоню за Эно, чтобы отнять у него одеяние, Один моиах по имени ВэЙ-мин (Эме), в миру генерал четвертого ранга, возглавил преследователей. Он отличался грубыми манерами и вспыльчивым характером, но был серьезен в своем изучении дзэн. Эме догнал Шестого патриарха на перевале в горах Тайю. Он, должно быть, оказался упрямым и упорным человеком, потому что покрыл за' время погони более тысячи ли. В те дни путешествия были делом неописуемой трудности, и китайская пословица утверждала, что «благословенна тысяча дней дома, проклят один день в пути». Товарищи Эме по погоне отстали один за другим, и он оказался единственным, кто приблизился к горам Тайю.

Возможно, Шестой патриарх знал о приближении Эме и выбрал это отдаленное место для встречи с ним. В далёких горах, где не было никаких признаков человеческого жилья, все хранило молчание. Даже ветерок утих. Шестой патриарх положил одеяние на камень у дороги и сказал: «Это одеяние означает доверие. Нам не следует драться из-за него. Если хотите взять его, я оставлю его вам». Затем он отступил за кусты. Эме старался подойти к одеянию, он протягивал руки, но они дрожали, ноги его не слушались, и он не мог сделать ни шагу. Одеяние казалось ему тяжелым, как гора, и тело его покрылось потом. Небо и земля содрогнулись; Эме чуть не упал и закричал: «Помогите!» Он понял, что такому непросветленному человеку, как он, нельзя прикасаться к одеянию. Он упал на землю и воскликнул: «Брат-мирянин! Брат-мирянин! Я пришел за дхармой, а не за одеянием!» - сам не понимая, что говорит. Шестой патриарх вышел из укрытия и сел на камень. Эме выразил ему свое почтение и сказал: «Брат-мирянин, пожалуйста, научите меня!»

«Если вы пришли за дхармой, - сказал Шестой патриарх, - перестаньте думать о чем бы то ни было. Пусть ни одна мысль не шевельнется в вашем уме, и тогда я буду говорить с вами». Эме погрузился в дзадзэн, и через некоторое время раздался голос Шестого патриарха: «Когда вы не думаете ни о хорошем, ни о дурном, каково в этот мнг ваше первоначальное лицо?»

Эти слова прошли сквозь ум Эме, в одно мгновение он постиг свою собственную природу, и его тело озарил свет. Может наступить такой критический момент, когда человек полностью преображается, как это произошло с Савлом из Тарса по дороге в Дамаск. Преследования, внутренняя борьба - а затем приходит обращение, когда старый образ мышления полностью сметен. Когда Эме воскликнул: «Брат-мирянин, брат-мирянин! Я пришел за дхармой, не за одеянием!» - его ум был уже обращен, и потому слова Шестого патриарха смогли произвести такое действие.

Что же на самом деле означают эти слова; «Когда вы не думаете ни о хорошем, ни о дурном, каково в этот миг ваше Первоначальное Лицо?» В них заключен двойной смысл. С одной стороны они относятся к откровению чистого существования в абсолютном - самадхи. Другой их аспект проявляется в положительной деятельности нашей жизни, в вечном культивировании Святого состояния Будды после просветления. Вы ни к чему не привязаны, вы позволяете своему уму работать самостоятельно. В своих деловых отношениях вы более не цепляетесь за скалу. В своей обычной повседневной жизни вы взбираетесь выше верхушки столба в сто футов. У Бодхидхармы нет бороды, нет глаз, нет носа, нет рта, нет лица, нет рук, нет ног и нет тела.