Буддизм

Неодобрительное отношение к изменению и распаду и их контраст с тем, что не изменяется , – общераспространенная тема многих религий и философий. Заслуга ее разработки до крайности логических выводов принадлежит буддизму. Создается впечатление, что в этой работе буддистам помогали параллельными работами брахманские философы школы санкхья-йоги. Отправной точкой последней была как раз обратная буддийской. Они утверждали единство бытия, причина и следствие были, по существу, одним. Но единственным следствием единства субстанции (shatkarya-vada) было постоянное изменение ее проявлений. Это изменение также было представляемо как моментальное (pratikshana-раrinama). Момент был определяем здесь как наибесконечно малая мера времени совершенно так же, как атом – наименьшая воображаемая частица материи124. Два момента не могут совпасть125, поэтому нет истинной длительности, нет времени вне момента126. Время – это идея без реальности, пустое создание ума127. Единственная реальность – моментальность. Прошедшее и будущее непосредственно нереальны, но так как настоящее не может существовать без прошедшего, это прошедшее присуще факту изменения128. Поэтому, – говорит Вьяса [22], – вся вселенная заключена в один-единственный момент, все реальные единицы изменения, которые можно себе представить129, слиты в каждом отдельном моменте 130. Заключая, Вьяса допускает два вида вечности: недвижная вечность, принадлежащая душе, и вечность изменения, принадлежащая материи131. Единица изменения именуется термином dharma и идентифицируется с моментом (kshana) как в йоге, так и в буддизме. Изменение проявления называлось изменением dharma132; но в брахманской системе совершенно естественно употреблять этот термин, ибо старое и обычное его значение – качество и, с точки зрения санкхья, изменяющиеся проявления – это принадлежность некоторого всепроникающего вещества. Возможно поэтому, что специальное значение этого термина в буддизме развилось из одного из старых значений, с той разницей, что качество, будучи оставлено без всякой поддержки со стороны субстанции, стало независимым качеством, или качеством в роли субстанции. Как и в буддийской системе, эти проявления понимаются как силы (shakti)133 и даже как потенциальные силы (yogyatavac-chinna)134, соответствующие буддийскому понятию sanskara. Разница в том, что они принадлежат некоторой субстанции (dharmin). Допускается, что реальность преходящего времени (adhvan) отличается от длительного времени (kala). Тот же термин adhvan употребляется обеими сторонами для выражения первого из этих понятий135.

Если мы обратимся к взгляду сарвастивадинов, которые допускали некоторую трансцендентальную постоянную реальность элементов наряду с их преходящими проявлениями, то сходство делается еще более разительным и различие часто ограничивается лишь словесными выражениями. Dharma, – говорит Вьяса, – существует во всех трех временах 136. Проявление (dharma) и проявленное (dharmin) совершенно одно и то же; проявление представляет лишь путь, на котором появляется проявленное137. Реальность прошедшего и будущего доказывается затем Патанджали и Вьясой почти в тех же самых выражениях, которые употребляются сарвастивадинами138, с той лишь разницей, что нет упоминания об отдельных силах (sanskrita-lakshanani) возникновения и разрушения. Когда их обвиняли в подражании санкхье, то сарвастивадины оправдывались указанием на эти моментальные силы, которые спасали буддийские принципы от независимых сущностей139.

Вопрос об отношении между постоянной сущностью элемента и ее проявлением тщательно дискутировался между буддистами, и были предложены четыре решения. Первое принадлежит Дхармоттаре140. Оно предполагает единство субстанции (dravya) наряду с изменением в бытии (bhava). Это было опровергнуто простым указанием на очевидный факт, что это санкхья, а не буддизм. Второе объяснение принадлежит Гхоше [23]. Он утверждал, что элементы, хотя и существуют в прошедшем, настоящем и будущем, изменили свой аспект (lakshana), или интенсивность, соответственно их появлению в разные времена точно так же, как страстная любовь к одной женщине есть только усиление чувства, которое живет по отношению к женщинам вообще. Оно не означает полного отсутствия этого чувства в других случаях. Это объяснение не было принято на том основании, что оно подразумевает сосуществование различных аспектов в одно и то же время. Васумитра [24] защищал изменение условий (avastha), т.е. действенности (karitva), в настоящем и недейственности в прошедшем и будущем.

Этот взгляд был принят школой как правильный. Он был иллюстрирован косточкой на счетах: будучи отброшена на ряду единиц, она означает один, будучи отброшена на ряду сотен – сотню и т.д. Наконец, Буддхадева мыслил, что прошедшее, настоящее и будущее были зависимыми (apeksha) одно от другого совершенно так же, как одна и та же женщина может быть матерью своего ребенка и дочерью своей матери. Это было отброшено, как ведущее к путанице времени. Выдержка из Вибхаши [25], где излагаются эти мнения четырех известных ученых школ сарвастивады и саутрантиков, по-видимому, имела большую популярность. Ссылки на нее сделаны в позднейших буддийских трудах141, и эта идея, очевидно, была заимствована у буддистов и Патанджали и Вьясой. Йогасутра III, 13 имеет эту цель, давая объяснение временных изменений одной субстанции. Она принимает предложенные объяснения не как исключающие одно другое, но как соподчиненные и сосуществующие. Изменение проявлений (dharma) характеризуется далее как изменение аспекта (lakshana) и условия (avastha). Характерные примеры для иллюстрации предложенных объяснений повторены с небольшими изменениями в труде Вьясы Bhashya . Как бы отвечая на различные буддийские теории, Вьяса настойчиво утверждает, что изменение качества (dharma), аспекта (lakshana) и условий (avastha) то же самое явление, но различно описываемое. Поэтому имеется, – говорит он, – лишь один вид изменения материи, хотя и различно описанной нами... Изменения внешнего аспекта (dharma) и временное изменение (lakshana), а также изменение интенсивности (avastha), как описанное здесь, не переступают пределы субстанции как таковой. Следовательно, имеется лишь один вид изменчивости, который включает в себя все эти разновидности, описанные нами 142. Теория Буддхадевы о том, что разновидности времени зависимы одна от другой, логически приводившая к выводу, что сущность и проявление – взаимозаменяемые термины, могла оказать влияние на в какой-то мере похожую теорию Патанджали и Вьясы о том, что субстанция и качество – термины, зависящие от обстоятельств (sapekshika)143. Учение о моментальном всеобщем изменении возникло, возможно, в системе санкхья. От нее оно получило название теории изменения (parinama-vada), что является логическим выводом из ее основного принципа единства между причиной и следствием (shatkarya-vada). Естественно предполагать, что ранний буддизм испытывал ее влияние. Но в более поздний период философы сарвастивады, безусловно, оказали значительное влияние на формирование учения санкхья-йоги144.