Буддизм

Наука и религия, каково отношение меж ними? Согласимы ли они друг от друга? Способно ли научно интеллектуальный и мыслящий человек иметь религиозную веру

Если поставить эти вопросы прогрессивному русскому образованному - либо, точнее, полуобразованному - человеку (ибо действительно интеллектуальных людей на свете мало), то на них последует стремительный и решительный негативный ответ. Для начала, может быть, сыщется много людей, коие, словно они ни относились к советской власти и господствующим коммунистическим идеям в иных областях, в этом вопросе серьезно верят служебной теории, что религия есть опиум для народа , что она выдумана жрецами либо попами чтобы одурачить этнические массы, держать их в повиновении и извлекать из этого собственные выгоды для касты священников либо как говорится для господствующих классов. Серьезно спорить с этим взором нет практически никакой необходимости; он быть может не подтвердят в 2 словах, и любой хоть чуть-чуть, хотя действительно интеллектуальный человек представляет, что такой взор есть в одно и тоже время плод и ужасающего невежества, и ничтожного недомыслия.

Ситуация демонстрирует, что все народы мира, вырварские и грубые и культурные, имеют религиозные представления и религиозную веру, даже те народы, у коих пока нет практически никакого деления на классы либо сословия; что есть почти все народы, у коих как говорится нет касты жрецов либо священников, хотя коие тогда как глубоко религиозны (например, даже народы античного мира) Словом, элементарное историческое образование довольно, дабы усмотреть, что религиозная вера никем принципиально не выдумана , а есть коренное, исконное свойство человеческого духа, что как у любого народа есть некие, никем нарочито не придуманные, а сами по себе образующиеся представления о добре и зле, о праве и нравственности, некие порядки семейной, домашней, социальной жизни, так у любого народа есть некие религиозные верования. А кроме того к данному всего лишь надо небольшое усилие ума, дабы сообразить, что чтобы попы либо жрецы имели возможность что-то как говорится выдумать и начать изготовлять свой опиум , они для начала обязаны поприсутствуют; а поприсутствуют им предоставляется возможность, только как скоро у народа давно в наличии религиозная вера. Коротко говоря, при некоторых знаниях и некоторой сообразительности с легкостью увидеть, что люди, верящие, что религия есть лишь прием одурачения народа, сами наивным образом одурачены, поддались гипнозу невежественных и бессмысленных слов. Гораздо наибольшего внимания и на самом деле серьезного обсуждения заслуживает иная сторона вопроса. Каково бы ни было возникновение и причины религиозных верований, значимо, в конечном итоге, лишь одно: в какой мере им предоставляется возможность притязать на истинность, возможно ли продолжать разграничивать их перед лицом научного обоснования мира и жизни? И вот господствующий негативный ответ на этот вопрос станет обосновываться ориентировочно так. Религия и наука суть 2 приема обоснования одинаковой действительности, непосредственно: сущности и возникновения мира, жизни, человека. Эти 2 обоснования быстро друг от друга расходятся, и потому, признавая одно, невозможно принимать иного. К примеру, религиозное представление о мироздании, где территория присутствует в центре, наверху, на небе, живет Бог и присутствует рей либо царство небесное , а где-то внизу, под территорией, присутствует ад,- естесственно, абсолютно несогласимо с научным представлением о бесконечности мироздания;, о вращении территории около солнца и т. п. Религиозное учение о сотворении человека Богом несогласимо с выводами эволюционного учения о сродстве всего органического мира и о постепенном происхождении человека из низших организмов. Религиозное учение христианства, к примеру о рождении Христа от Девы Марии, совершенно несовместимо с наиболее элементарными биологическими данными, и на их взгляд есть безупречный и грубейшей пустяки. Либо, говоря как говорится: религия на любом шагу допускает удивительные вещи, т.е. нарушения законов природы, твердо установленных наукой. Словом, приходится повсюду подбирать меж религиозным и научным взором на жизнь. А ибо наука опирается на точные доказательства, а религия настятельно просит от нас слепой веры, то в выборе не быть может шатания. Религия несовместима с наукой, и чем наиболее человек научно образован, особенно он имеет причин отвергать как устарелое и опровергнутое неверное толкование вопроса религиозную веру. Это несложное и типическое рассуждение видится как может показаться абсолютно неопровержимым, совершенно убедительным. И все же мы признаем, что оно не столько не доказательно, ну а в корне ложно, что оно базируется на непонимании как природы науки, но и природы религии, и что человек, на самом деле научно продумывающий этот вопрос, т. е. достигший не туманного и модного, а настоящего научного знания о сущности как религии, но и наука, обязан прийти к напрямик противоположному выводу. Прежде чем доказать это постоянный, обратим внимание на грядущий прецедент, коий косвенно имеет возможность заставить усомниться в правильности господствующего представления о отношении меж религией и наукой. Как не его взгляд пояснить, что практически все самые большие научные работники, настоящие создатели в сфере научного знания - и, наверное, в том числе и основная масса из них - до конца жизни оставались глубоко и искренне верующими людьми? Сошлемся на немногие, знаменитые примеры (число коих с легкостью возможно было бы дополнить большим колличеством иных) Ньютон, открывший законы перемещения небесных тел, словно разоблачивший самую большую тайну мироздания, был верующим человеком и промышлял богословием. Великий Паскаль, гений математики, 1 из создателей свежей физики, был не просто верующим, но и христианским святым (хотя и вовсе не канонизированным) и одним из самых больших религиозных мыслителей Европы. Создатель всей прогрессивной бактериологии, мыслитель, поглубже иных проникший в тайну органической жизни, - Пастер был глубоко религиозной натурой. В том числе и Дарвин, учение которого было после этого использовано полуучеными для опровержения религии, не столько ни разу не мыслил сам, что его учение о происхождении животных видов и человека противоречит религии, хотя, наоборот, всю жизнь оставался искренне верующим человеком.

Естесственно, возможно возразить, что научные работники случаются порой абсолютно последовательны в собственных взорах. Невозможно опровергать, что нередко так на самом деле случается, что есть на свете немало умелых научных работников, коие держатся того, что было названо двойной бухгалтерией , т. е. что в собственной лаборатории они не мыслят о религии, а по воскресным торжествами, идя по привычке в церковь, забывают о собственной науке и на протяжении всей собственной жизни не удосуживаются и вовсе не претерпевают необходимости привести в порядок свое мировоззрение. Хотя раз это нередко бывает с ординарными, средними учеными, коие в собственной жизни суть несложные и подчас в том числе и глуповатые обыватели, то это обоснование абсолютно не подходит к великим, истинно феноминальным создателям науки, к лицам, для коих научный интерес есть самая большая страсть и центральное существо их личности, о котором они ни на мгновение не имеют возможности забыть. Заявить о этих людях, что они лишь по недомыслию, по умственной лени либо робости совмещают веру в науку с религиозной верой, означает выдумать обоснование в высочайшей степени неправдоподобное. Бесспорно, что раз эти люди совмещали научность с религиозностью, то они имели чтобы достичь желаемого результата некие глубоко обдуманные ими причины.