Четыре благородные истины в буддизм

News image

Несмотря на богатое и очень объемное наследие буддизма, все учение ск...

Российские буддисты выразили возмущ

News image

Сообщения о применении насилия со стороны вооруж eнной милиции и ар...


Джайнизм
Учение буддизма - Буддизм в странах мира

джайнизмДжайнизм – одна из древнейших религий Индии. Мы не знаем точно, когда он был основан. Сами джайны говорят, что джайнизм существует «от вечности», подобно джайнской вселенной, которая не имела начала и не должна иметь конца. Большинство джайнских святых принадлежало к эпохам, отдалённых от нас на миллионы и миллиарды лет.

Однако ради практических целей мы возьмём Махавиру – последнего великого святого и историческую фигуру

Махавира был 24-м и последним тиртханкарой текущей эпохи. 23-м тиртханкарой был Паршванатха. Считается, что он жил на 250 лет ранее Махавиры. Историчность Махавиры очень трудно доказать, основываясь лишь на джайнских источниках, поскольку они были записаны весьма поздно. Фактически, одна из двух главных ветвей джайнизма – дигамбары, полагают, что ни одного документа периода Махавиры не сохранилось вообще. Другая ветвь – шветамбары, утверждают, что в 5 в., т.е. спустя тысячу лет после Махавиры, была записана подлинная устная традиция времени Махавиры. Из этой литературы можно получить некоторые сведения о жизни Махавиры. Согласно шветамбарам, Махавира родился в Вайшали (45 км от Патны) в светлую половину месяца чайтра в 599 г. до Р.Х. он был кшатрийским принцем, принадлежавшим к клану Джнятра. Он умер в 527 г. в Павапури близь Раджагрихи. Царь Шреника и его сын Куника были в это время правителями Магадхи

Историчность Махавиры можно доказать, сравнивая эти факты с данными, полученными из буддийских источников. Считается, что буддийские тексты на языке пали были записаны вскоре после смерти Будды. Они часто упоминают Натапутту, принадлежавшего к секте ниггантхов (свободных от оков). Согласно этим источникам, Натапутта умер в Паве тридцатью годами ранее смерти Будды. Правителями Магадхи при жизни Будды были Бимбисара и его сын Аджаташатру

Утверждается, что лицо, упоминаемое в буддийских текстах, как Натапутта, есть никто иной, как Махавира, или Джнятапутра джайнов. Название места, где он умер, одинаково в обеих наборах источников. Шреника и Куника – два царя, упоминаемые в джайнских источниках, были Бимбисарой и Аджаташатру, упоминаемыми в буддийских текстах, а также в индуистских Пуранах. Фактически, джайнская Дашашрута-скандха упоминает полное имя первого из них: Шреника Бимбисара[i]

Согласно буддийским источникам, сына Аджаташатру звали Удаябхадда. А по джайнским источникам, сына Куники звали Удайин. Поскольку имена сыновей похожи, Куника отождествляется с Аджаташатру

Слово «джайны» в качестве названия конкретной секты не встречается в буддийских источниках. Причина этого состоит в том, что последователи обоих – Махавиры и Будды, называли их джинами, поэтому термин «джайн», строго говоря, мог обозначать обе секты. Однако, согласно буддийским текстам, ниггантхи были известны крайним аскетизмом. Именно эта характеристика отличает джайнов от буддистов. Так что остаётся мало сомнений в том, что ниггантхи – это те же самые люди, которые позднее стали известны как джайны. Фактически, древняя джайнская литература, в частности, Ачаранга-сутра и Кальпа-сутра, описывают их собственное сообщество как сообщество ниггантхов

Однако историчность Махавиры не является критически важной для истории джайнизма. Махавира не был основателем джайнизма в том смысле, в каком Будда был основателем буддизма. Как указывалось ранее, джайны утверждают, что их религия существовала с безначальных времён, а Махавира был последним великим святым или реформатором религии. Самой важной из этих реформ было введение пяти обетов вместо четырёх, существовавших в системе Паршвы (23-его тиртханкары джайнов). Более поздняя история джайнизма была отмечена рядом расколов. Но необходимо отметить, что даже при жизни Махавиры среди джайнов существовали различные группы. Например, был аскет по имени Кеши, следовавший системе Паршванатхи[ii]. Он имел долгую дискуссию с Гаутамой, учеником Махавиры, и, наконец, согласился со взглядами последнего и искренне принял «закон пяти обетов»[iii]. Таким образом, первоначально независимые группы Паршвы и Махавиры были объединены. Однако, согласно шветамбарам, в течение жизни Махавиры возникали и новые расколы. Первый раскол был устроен его собственным зятем Джамали через 14 лет после достижения Махавирой просветления. Различные расколы известны как нихнавы. Самый важный раскол – восьмой по счёту, согласно шветамбарам, случился среди джайнов несколькими веками позже Махавиры. В то время община раскололась на две ветви: дигамбара и шветамбара. Интересно отметить, что обе ветви по-разному описывают жизнь Махавиры. Шветамбары считают, что Махавира жил как принц до тридцати лет. Он был женат и имел дочь, Аноджджу, или Прийядаршану. Его внучка Яшовати родилась после того, как Махавира оставил дом. С другой стороны, дигамбары верят, что Махавира никогда не был женат

Прежде, чем мы займёмся различиями между сектами, необходимо рассмотреть базовую философию джайнов. Она практически одинакова в обеих ветвях и почти без перемен сохранилась с самых ранних времён

«Согласно джайнской философии, материя, состоящая из атомов, вечна, но может принимать любую форму, такую, как земля, ветер и т.д. Все материальные предметы созданы комбинацией атомов. Души бывают двух видов: те, которые подвержены перерождению в мире (сансари), и те, которые освобождены (мукта). Вторые больше не будут воплощены; они пребывают в состоянии совершенства на вершине вселенной, будучи более не связанными с миром, поскольку они достигли нирваны».

«Души (джива), которыми наполнен весь мир, отличны от материи, но, будучи субстанциями, они также вечны. Тонкая материя, входящая в контакт с душой, ведёт к её воплощению, а затем, трансформируясь в восемь видов кармы, она формирует тонкое тело, прилипая таким образом к душе (асрава) во всех её переселениях. Теория кармы – краеугольный камень всей джайнской системы. Высочайшая цель состоит в избавлении (нирджара) от кармы, перенесённой из прошлых воплощений, и остановке накопления новой (самвара). Одно из главных средств достижения этой цели – аскетизм (тапас). Джайнская система отличается от буддийской тем, что придаёт очень большое значение аскетизму, вплоть до степени «религиозного самоубийства»: такой отказ от отнятия чужой жизни любого рода описывается как высочайший долг»[i]

Методы, с помощью которых джайн избавляется от накопленной кармы и достигает нирваны, были давно предписаны. Он должен иметь правильную веру, правильное знание и правильное поведение.

Это называется Триратна (Три Драгоценности). Он также должен

1. Ахимса (ненасилие).

2. Сатья (правдивость).

3. Астейя (отказ от воровства).

4. Брахмачарья (целомудрие).

5. Апариграха (нестяжательство).

Как уже упоминалось, Паршванатха предписывал только четыре обета. Махавира разделил четвёртый обет Паршванатхи на два. Считается, что обет целомудрия ранее включался в обет нестяжательства, но Махавира сделал его независимым, чтобы исключить какое бы то ни было непонимание.

Понятно, что мирянам трудно соблюдать эти обеты, поэтому от них требуется соблюдение указанных правил в той степени, какую позволяют условия их жизни.

Необходимо отметить, что джайнский взгляд на человеческую жизнь и её цель всецело отличен от ведических идеалов. В Риг-веде нет никаких упоминаний о перерождении, теории кармы или нирване. Ведический взгляд на жизнь полон радости. Веды предписывают совершение жертвоприношений (яджня), включая жертвоприношение животных. Всё это делается ради удовлетворения богов, а также для того, чтобы попасть в рай после смерти. Ну а сам рай представлялся прекрасным местом, где не было никакой смерти. Ведические небеса были полны света и там исполнялись все желания[v]. Употребление сомы (возможно, интоксикант) было средством достижения желаемых целей на земле[vi]. В Ведах нет и мысли об аскетической жизни на земле[vii]. Веды говорят о жреческом классе, в обязанности которого входит корректное начитывание ведических гимнов при совершении жертвоприношений. Джайны, со своей стороны, не имеют ни гимнов, ни жреческого сословия. Более того, особо упоминается, что их тиртханкары были кшатриями, а не брахманами. Кроме того, медитация (йога), атомическая теория материи (вайшешика), вера в вечность материи (санкхья) и т.д., приближают джайнскую мысль к тем системам индийской философии, которые не базируются на Ведах. Интересным фактом является то, что основатели тех не-ведических систем: Капила, Канда и пр., были известны как тайртхики. Согласно энциклопедистам, было 18 тайртхиков, если не больше. Сходство слов «тиртханкара» и «тайртхика» поразительно. (Достаточно странно то, что буддисты называли тех, кто исповедовал еретические взгляды, тайртхиками.)

Махавира и, до некоторой степени и Будда, игнорировали существование ведической религии. Когда они в молодости оставили свои семьи, чтобы стать аскетами, они не протестовали против каких-либо ведических или брахманских правил. Видимо, в действительности они делали всё то, что в данной части страны считалось подобающим для лиц, имевших духовные наклонности. Будда, попробовав практиковать крайнюю форму аскетизма, оставил это занятие. Таким образом, когда он основал свою собственную новую веру, проповедовавшую умеренность, он тем самым протестовал против тех практик, которым следовали джайны и подобные им аскеты.

Важной чертой буддизма и джайнизма является то, что эти религии не слишком озабочены мирскими вещами. Также они не имеют теистических теорий. Со своей стороны, индуизм настоящего времени в значительной степени занимается именно этим. Очевидные признаки появления таких мыслей среди части населения заметны в такой пост-ведической литературе, как Упанишады. Эти тексты показывают, как возникала новая пост-ведическая религия. Брихадараньяка является одной из ранних Упанишад. Возможно, она была написана где-то в пределах того столетия, когда проповедовали Будда и Махавира. Некоторые из диалогов этой Упанишады имели место в Видехе (современная Митхила), что не очень далеко от Магадхи, где проповедовали два великих учителя. Таким образом, два века: век Упанишад и век буддизма и джайнизма, недалеко отстоят друг от друга как во времени, так и в пространстве. Но, тем не менее, чувствуется, что они принадлежат к двум всецело различным мирам. В качестве примера можно привести вопрос, который задаёт царь Видехи Джанака мудрецу Яджнявалкье в Брихадараньяка Упанишаде:

Джанака Вайдеха спросил: «Когда солнце зашло, о Яджнявалкья, и луна зашла, и огонь угас, и звук умолк, что тогда будет светом человека?»

Яджнявалкья ответил: «Его подлинный свет – «Я», ибо имея одно лишь «Я» в качестве своего света, человек сидит, движется, выполняет свои обязанности и возвращается». Джанака Вайдеха спросил: «Что есть то «Я»?»

Яджнявалкья ответил: «То, что пребывает внутри сердца, окружённое пранами, личность света, состоящая из знания…»[viii]

Понятно, что и вопросы, и ответы относятся к внемирской сфере. Они не связаны ни с какой человеческой деятельностью.

В качестве контраста можно процитировать вопрос, заданный царём Магадхи Аджаташатру шести не-ведическим учителям, проповедовавшим в то же самое время в его царстве. Одним из этих учителей был Махавира (под именем Ниггантха Натапутта). Вопрос, заданный царём Аджаташатру[ix], был такой: «Плоды разнообразных мирских занятий и торговли очевидны, но можете ли вы показать какую-либо ощутимую пользу, которую можно извлечь из аскетизма?» Все шесть учителей дали разные ответы, которые не должны нас заботить в данный момент. Сейчас необходимо отметить лишь тот факт, что вопрос был вполне мирским и вполне естественным для царя, но он находится на плане, всецело отличном от того, которого касался вопрос царя Джанаки из Видехи.

Таким образом, мы можем принять в качестве рабочей гипотезы предположение, что мы здесь имеем дело с двумя сообществами: не-ведическим и пост-ведическим, чьи взгляды на мир полностью расходились. Буддийские писания перечисляют 16 племён, живших в то время в северной Индии. Земли, которые они занимали, также называются по именам племён. Племена Куру, Панчала, Маччха, Шаурасена и другие следовали пост-ведической и брахманической религии. Народами, среди которых Будда проповедовал свою новую религию, и одну из религий которых реформировал Махавира, были Магадха, Анга, Каши, Кошала[x], Малла, Ваджджи и т.д. Религии этих народов были не-ведическими. Однако эта гипотеза изначально содержит в себе одно затруднение: Ваджджи были конфедерацией восьми кланов, самыми важными из которых были Личчхавия и Видеха. Видеха во времена Будды была республикой. Это не слишком согласуется с тем фактом, что Джанака был царём Видехи или с тем, что он следовал брахманической, или пост-ведической, религии. Возможно, что ко времени Будды Видеха уже стала республикой. Чтобы выбраться из второго затруднения, можно предположить, что в Видехе сосуществовали обе группы религий: пост-ведическая и не-ведическая. Возможно, та же ситуация была в Каши и Кошале. Когда учитель той или иной группы посещал эти территории, люди его группы собирались вокруг него, тогда как другая группа просто игнорировала это. (То же самое положение имеет место и сейчас: когда индуистский религиозный учитель посещает город, его последователи выходят и приветствуют его, тогда как мусульмане даже и не знают о его визите.)

Население государств Анга (Бхагалпур) и Магадха (Патна и Гая), кажется, не следовало ведической религии, о чём можно судить по тому факту, что их очень не любили ведические люди. В Атхарва-веде (V.22.14) мы находим проклятие: «На гандхари, муджавантов, ангов и магадхов, подобно человеку, посылающему другому сокровище, мы напустим лихорадку». Ведические люди называли тех арийцев, которые не следовали их религии, вратьями. Вратьи часто упоминаются в Ведах и другой ведической литературе, такой, как Шраута-сутры и Брахманы. Вся пятнадцатая книга Атхарва-веды имеет дело с вратьями. Так, мы находим в Атхарва-веде (XV.2) следующее: «В восточной четверти его вера – проститутка, [бог] Митра – магадха, различение – одеяние» и т.д. Точно так же в южной четверти слово «магадха» было мантрой вратьи, в других двух четвертях «магадха» была смехом и громом вратьи. Что здесь значит слово «магадха» – абсолютно непонятно. Это мог быть житель Магадхи или, более вероятно, поэт или певец. Яджур-веда (XXX.8) тоже не слишком дружелюбно смотрит на вратьев. Там они включаются в список жертв на пурушамедхе (человеческом жертвоприношении)[xi]. Сутры упоминают арихантов (святых) и яудхов (воинов) вратьев, которые соответствуют брахманам и кшатриям брахманизма. Подобным же образом слова «арихант» и «архат» используются по отношению к Будде и Махавире их последователями[xii].

Таким образом, мы видим, что в обсуждаемый период Махавира, возможно, проповедовал одну из религий вратьев, которая преобладала в той части Индии. В более поздние времена эта религия стала известна как джайнизм. Большинство религий той местности отстаивали крайнюю форму аскетизма. Гаутама, позднее ставший Буддой, поначалу тоже присоединился к этому «основному потоку». Не считая некоторых изменений философских принципов, главная модификация Будды состояла в том, что он резко осуждал суровый аскетизм этих религий.

Джайнская йога и йога Патанджали – это медитация, предпочтительно в уединённом месте. В долине Инда было найдено свидетельство в виде фигуры аскета, сидящего в лесу. Эта фигура на печати показывает человека, сидящего в лесу и окружённого зверями. Человек одет в рогатую маску. Этот образ интерпретировался по-разному: как Шива-Пашупати[xiii] или как Шива-Махайоги[xiv]. Однако нет никакого сомнения в том, что это фигура аскета: божественного или человеческого. Таким образом, идя аскетизма, чуждая для ведических людей, уже существовала в Индии в протоисторический период. Часто отмечается примечательное сходство между каменной статуей обнажённого человека, найденной в Мохенджо-Даро, и предполагаемой статуей тиртханкары, найденной в Лохитапуре (Бихар)[xv], но разрыв во времени продолжительностью почти в 2500 лет склоняет нас к мысли о том, что это сходство случайно.

Мнение, что джайнизм представляет собой продолжение какой-то доведической религии – не новая теория. Г.Ч. Панде писал в 1947: «Антиритуалистическая тенденция внутри ведического течения сама является следствием влияния аскетизма, который предшествовал Ведам. Джайнизм представляет собой продолжение этого доведического течения, от которого произошёл также и буддизм, хотя он и подвергся глубокому влиянию ведической мысли»[xvi]. Подобным же образом пишет и А.Л. Бэшэм: «В восточной части бассейна Ганга брахманизм укоренился не столь глубоко, как на западе, и другие – неарийские течения были сильнее»[xvii]. Конечно, нельзя поддержать точку зрения Бэшэма о том, что все эти верования были неарийскими. Едва ли можно найти хотя бы одно неарийское слово в священной литературе джайнизма. Таким образом, хотя бы одно из этих доведических верований было в своих истоках индоарийским. Эта вера существовала в Индии до того, как ведические народы прибыли в её восточную часть и она сохранилась до наших дней в форме джайнизма. Также необходимо отметить, что не буддизм и джайнизм с прочими доведическими религиями западной части бассейна Ганга оказали влияние на ведизм и превратили эту религию в брахманизм, а затем и в индуизм, но именно из доведических религий брахманизм узнал всё об аскетизме, медитации, йоге, теории кармы, перерождении, нирване и, наконец, пессимистическом взгляде на жизнь.

Дандекар выразил почти ту же самую мысль, но в несколько ином контексте: «Можно, конечно, не доводить до крайности утверждение, что индуизм полностью отвернулся от ведических верований и практик, но, тем не менее, приходится признать, что влияние ведизма на мифологию, ритуал и философию классического индуизма имело поверхностный характер»[xviii]. Дандекар развивал свой тезис о том, что «в долгой истории индуизма, … ведизм имел место как более или менее промежуточный эпизод»[xix].

Итак, джайнизм и прочие доведические религии существовали в северной Индии с доведических времён. Лишь джайнизм остался практически незатронутым влиянием ведизма. Все прочие религии, которые слились, сформировав классический индуизм, были затронуты ведизмом, хотя, как настаивает Дандекар, поверхностно.

Как буддизм, так и джайнизм были элементами философской атмосферы, преобладавшей в Магадхе и соседних областях в 6 в. до Р.Х. Мы можем почувствовать проблеск этой атмосферы из канонических книг обеих религий, ибо, как мы знаем, и те, и другие имели целью сообщить об актуальных событиях в жизнях Будды и Махавиры. Буддийские работы чуть более полезны в этом деле, поскольку они, в общем, дают более широкие детали воззрений соперничавших сект. Из этих сект две или три, если включить сюда адживику, одержали победу. Возможно, это было главным образом следствием умелого руководства и организаторских способностей Будды и Махавиры (и Маккхали Гошалы в случае адживики).

Но одна деталь, касающаяся религиозной атмосферы того периода абсолютно ясна: среди религиозных людей самыми уважаемыми в те дни были аскеты. Для аскетов не было нужды принадлежать к высоким кастам брахманов и кшатриев. Даже раб мог стать уважаемым своим прежним господином, если он присоединялся к ордену и становился аскетом. Будда как-то спросил царя Аджаташатру, потребовал бы тот от своего раба вернуться назад и снова служить ему, если бы услышал, что тот раб сбежал и стал отшельником. Аджаташатру ответил: «Нет. Мы бы, скорее, встретили его с почётом, поднялись с наших сидений из уважения к нему, а ему предложили бы сесть. И мы бы принесли одежды, кувшин и т.д. …, и предложили ему принять их»[xx]. Важным моментом здесь является то, что религиозный орден, к которому мог присоединиться раб, не имел значения.

Несомненно, многие люди извлекали пользу из такого отношения к аскетам. Сами цари недолжным образом использовали преимущества этого всеобщего почтения. Они, бывало, посылали на враждебные территории шпионов под видом аскетов. Обычный народ знал о таких ухищрениях и, если один или два неизвестных человека, одетых как аскеты, появлялись в какой-либо деревне, их порой подозревали в шпионаже. Махавира до достижения всеведения лет шесть или семь путешествовал по стране в компании с Маккхали Гошалой. Деревенские жители дважды подозревали их в шпионаже и угрожали им. Однажды их даже бросили в колодец, но вытащили оттуда, когда их опознали несколько женщин – последовательниц Паршвы[xxi].

Другой важной подвижкой, имевшей место в восточной Индии в то время, была попытка брахманов утвердить своё превосходство над прочими кастами. Но местные кшатрии не были готовы согласиться на такую уступку. Амбаттха-сутта[xxii] описывает разговор, который Будда имел с брахманом по имени Амбаттха. В тот момент Будда находился в стране Кошала. Возможно, это была западная граница его миссионерской деятельности. Брахман Амбаттха, появившись в присутствии Будды, повёл себя бесцеремонным образом. Будда сделал ему выговор за непочтительность к престарелому учителю. Тогда Амбаттха пожаловался: «Это, Гаутама, ни на что не годится, если Шакьи (которые были кшатриями), слуги по своей сути, простые слуги, не уважают, не ценят, не дают дары и не оказывают почестей брахманам».

Будда объяснил ему, что человек не может претендовать на такие вещи просто на основании своего рождения брахманом. Такое почтение следует оказывать только отшельнику или тому брахману, который достиг высшего совершенства в мудрости и поведении.

Достаточно интересно то, что джайнские сутры тоже приводят примеры, когда брахманы претендовали на превосходство на основании рождения. Последователи Махавиры энергично опровергали это. Так, Кританга-сутра содержит следующий диалог:

Ведический священник: «Те, кто постоянно кормят 2000 святых нищих, накапливают великую заслугу и становятся богами. Таково учение Вед».

Ардрака: «Те, кто постоянно кормит 2000 священных котов (брахманов), будут претерпевать великие мучения в аду, окружённые голодными животными»[xxiii].

 


Читайте:


Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Буддизм алмазного пути:

Школа Карма Кагью тибетского буддизма

News image

Школа Карма Кагью относится к уровню Алмазного пути. Это одна из четырех основных школ тибетского буддизма, традиция устной передачи поучений. Она включает как старые ( ти...

Карма Тенсунг Уангпо

News image

  Когда Кагью снова приобрело влияние в Тибете, то Карма Тенсунг Уангпо в то время был ученым правителем и весьма преданным последователем Кармапы. Он получил власть в ...